Четыре возраста Нулизы-сан [СИ] - Михаил Григорьевич Бобров

class="p1">Откуда же она взялась, если не понимает шутки с Джеймсом Бондом? В каких таких лесах Амазонки еще не показывали кино с Урсулой Андерс и Шоном О’Коннери?

Между тем девочка обратилась к охраннику:

— Это все? Мы можем идти?

— Да, разумеется. Постарайтесь вернуться до полуночи. Но, мэм… — негр подмигнул, подавая девушке теплую форменную куртку с красными восьмерками на груди и спине, — если это не выйдет, ничего страшного.

Восьмая попрощалась уставным жестом — негр в ответ вытянулся и снова щелкнул каблуками. Девушка двинулась к выходу — Джеймс, припомнив как начинал карьеру в телохранителях, зашагал на полшага позади-слева.

— У вас так просто выпускают в город… А если я кого-нибудь случайно пришибу?

— Во-первых, чтобы обходить все возможные проблемы издалека, у вас есть я. Во-вторых, мы в таком случае будем трактовать вас как обычного человека. Убийство по неосторожности. Скорее всего, вас оправдают прямо в зале суда, хотя выпишут неподъемный для обычного человека штраф.

— То есть, вы не боитесь?

— У нас тут и оружие всем разрешено носить. Наша культура этого не боится.

— Во Владивостоке тоже несложно купить оружие. Я не интересовалась, но людей с ружьями видела там часто.

— Позвольте объяснить. Мы иначе подходим к использованию оружия… — не выбрав пока линию поведения, Джеймс принялся объяснять. Выслушав отличие «Castle Doctrine» и «Stand Your Ground» от законов Приморья, девушка пожала плечами:

— Мне что одно, что другое… Скажите лучше, есть ли тут каток? И можно ли где-нибудь купить коньки? И сколько тут стоят коньки?

— Сначала ответ на последний вопрос. — Джеймс указал одноэтажный павильон с ярко-красной крышей, уже частично скрытый накатывающим с севера снегопадом.

— Заглянем, здесь пара шагов.

Пересекли площадь все тем же порядком: девушка впереди, мужчина в полушаге слева. Подошли к павильончику — сквозь высокие стекла хорошо различалось, что весь он заполнен одной громадной очередью. Очередью вежливой, воспитанной; вдоль очереди узнаваемые мальчики-волонтеры носили миски с едой, салфетки, официального вида бумаги.

Распахнув дверь, Джеймс впустил девушку в павильон и вошел следом. Они оказались в конце очереди.

— Сэр, ваш номер? — Джеймс бесцеремонно повернул крайнего за плечо.

— Четыре тысячи сто пять… Сэр? — не возмутившись ни вопросом, ни обращением, человек вытаращился на девушку.

— Да, — ответил Джеймс на незаданный вопрос и повернулся опять к Восьмой:

— Пойдемте.

И первым вышел под метель, даже не поежившись в этом своем лощеном пиджачке. Восьмая, запахнув куртку еще плотнее, последовала за ним. Хоть порт и город прятались от океана за большим островом, избежать северного ветра они не могли: тот заходил, как и корабли, вдоль берега. Прикрывшись от норда углом павильона, Джеймс развел руками:

— Вы видели очередь в лечебницу. Конвой доставил из Гавайского Госпиталя протезы, наногель, сверхчистую плазму крови, одних универсальных диагностов сорок четыре контейнера… Все это производится с помощью Тумана, исключительно на Гавайях, нигде больше… Слышите?

Из павильончика донеслось:

— Конвой! Пришел! Сегодня! — и рассыпалось невнятно-радостными воплями четырех тысяч глоток.

Джеймс ухмыльнулся:

— Ваше слово — вас куда угодно на руках отнесут! А любому, кто на вас косо глянет, оторвут голову. Я же первый и оторву… Кстати, у вас на счету тоже есть голова, судя по grivn’a?

Восьмая просто кивнула.

— Так вам от города положено много всяких бонусов, если захотите остаться. Если желаете, мы можем заехать в городской совет, получить подробные разъяснения. Они всегда рады прервать скучное заседание.

После недолгой паузы девушка ответила:

— Пожалуйста, просто подскажите где каток. Минут на сорок. Пускай на час.

— Это все?

— Да.

— Прошу вас к машине.

— Спасибо, я бы хотела походить ногами. По твердой земле, вы же понимаете.

Мужчина задумался.

— Пальто у меня в багаже. Погода… Метель. Но своя прелесть, безусловно, есть. К сожалению, все катки далековато от порта. Пешком доберемся разве что к полудню. Вы не заскучаете?

— Пожалуй, заскучаю, — по-прежнему без эмоций согласилась девушка.

Тогда они вышли к машине — громадному черному «крауну», на капот которого расторопные служители порта уже пристроили флажок в сине-черную клетку с красной цифрой «восемь». Фиори пытался было протестовать, но, увидев собственного начальника, несущего сумку за мелкой розововолосой девчонкой, в ошеломлении заткнулся.

Джеймс распахнул дверцу на заднее сиденье, отметив, что девчонка и машине не удивилась.

Впрочем, у нее и цифра на флажке не золотая, как у предыдущих — красная!

Каток тебе, заносчивая мелочь? Ну, есть «Олимпийский вид», есть «Ледяной замок» в Рентоне, хотя это и далеко, за озером. Но это все ерунда, все не то…

Устроив подопечную на просторном заднем сиденьи, после чего пристегнувшись впереди-справа, Бонд выхватил верный сотовик, быстро набрал номер.

— Слушаю, сэр.

— С вами говорит сопровождающий номер восемь. Требуется ваш лед на часок.

— Сэр. У нас игра. «Тигры Техаса» против «Пантер Пенсаколы». Прямо сейчас.

— Сиэтл не говорит «нет».

— А… Так… О’кей, сэр. Через двадцать минут мы объявим технический перерыв. Вы как раз успеете добраться от порта.

Убирая трубку, Джеймс еще успел услышать, как дежурный говорит кому-то: «Репортеров сюда, бегом!»

— В «Кей-Арену», Фиори.

И Луиза внезапно поняла, что этот здоровенный мужчина в отлично сшитой одежде непонятно зачем пытается произвести на нее впечатление. Почти так же, как это пытался сделать Егор. И даже повод сходный, ведь с Егором она знакомилась именно что на городском катке.

Машина заурчала мотором — как большой-большой фамильяр, — плавно тронулась. За окнами потянулся город намного больше, намного целее Владивостока; яркий, ухоженный, красивый даже сквозь заряды снега. Все дороги здесь были гладкими, снег на них не залеживался. Луиза видела, почему: оранжевые машины щетками заметали его на обочины. Не попадалось ни разрушенных зданий, ни забитых досками окон; радовали глаз ровненько подстриженные деревья, красивые плиточные дорожки, тускло блестящие сталью парапеты и водостоки. Только небо над городом оставалось темно-серым, почти бурым — так же выглядело зимнее небо над Школой; и точно так же после взгляда на него хотелось отдать любые нашивки, награды, восхищенные взгляды мальчишек-волонтеров и даже вежливое внимание — особенно приятное, потому что без грамма услужливости — здоровяка-Джеймса… Даже это Луиза мигом разменяла бы на возможность просто вернуться домой!

А что там снова будут смеяться над ее неловким колдовством, над маленькой грудью… Девушка расстегнула теплую куртку и погладила пальцами серебряный витой обруч на шее, незамкнутые концы которого виднелись поверх воротника форменной рубашки. Гривна — за голову химе. Всем участницам памятной атаки… Теперь Луизе было наплевать на суждения посторонних. Кто там не был, тот ей не судья — а кто там был, поймет.

Машина замедлила ход и остановилась на большой площади, замкнутой черными